MB&F MOONMACHINE

Во второй день мая Максимилиан Бюссер (Maximilian Büsser) снял наконец информационное эмбарго со своей новой работы, о которой он, заговорщически прижимая палец к губам, рассказывал избранным журналистам во время Baselworld 2012. Этому человеку хватило пары фотографий, чтобы взорвать часовой интернет и на несколько дней лишить покоя всех, кто интересуется высоким часовым искусством. Нельзя сказать, что он произвел сенсацию, о выходе новинки почти все интересующиеся люди знали задолго до вчерашнего дня. Но, то с какой скоростью и в каких масштабах тиражируется известие, говорит о значении Максимилиана Бюссера, его команды и бренда MB&F для современной часовой индустрии. И это при том, что он не выпустил пятую «машину», не пополнил модельный ряд серии Legacy, а только лишь обновил уже существующую модель.

Максимилиан Бюссер и Степан Сарпанева

Новые часы появились в коллекции Performance Art. В рамках этой серии старые часы выходят в статусе кавер-версий и работают над ними люди, не имеющие отношения к MB&F. В свое время перформансами занимались Алан Зильберштейн (Alain Silberstein), художники Сэйдж Воун (Sage Vaughn) и Хуанг Ханканг (Huang Hankang), а совместно с Boucheron Максимилиан сделал умилительнейшую ювелирную сову.

Модели из серии MB&F Performance Art

Сейчас же соавтором Бюссера стал финский часовщик по имени Степан. На базе модели HM3 Frog он создал часы в своем стиле. Их главной декоративной и функциональной особенностью стал фирменный указатель лунных фаз, созданный Степаном Сарпаневой (Stepan Sarpaneva) для его собственных часов Sarpaneva Moonshine.

Sarpaneva Moonshine

MB&F Horological Machine N°3 MoonMachine

Получившаяся в итоге модель была названа Horological Machine N°3 MoonMachine. Часы выпущены тремя сериями по 18 экземпляров, модели отличаются друг от друга только материалами корпусов: есть версия в титане, черном титане и красном золоте.

И в завершение — небольшой сюрприз. Дело в том, что во время часовой выставки в Базеле нашему корреспонденту удалось посетить стенд компании MB&F. А сейчас, спустя почти два месяца, редакция журнала Chronoscope рада поделиться со своими читателями личными переживаниями Максимилиана Бюссера по поводу его сотрудничества со Степаном Сарпаневой.

Максимилиан, почему вдруг вы решили отдавать свои часы другим мастерам?
За свою жизнь я совершил несколько важных открытий. Первое и самое главное – надо быть свободным и создавать то, что хочется мне. Второе – я могу работать только с людьми, разделяющими мои ценности. Третье открытие — сегодня, когда MB&F существует уже 7 лет я получаю больше удовольствия, помогая кому-то, чем создавая часы самостоятельно. Это очень странно. Однако произошло следующее: сначала мне нужно было спасти себя. Мне нужно было спасти себя, самовыразиться, создать то, во что я верил. И вот он я, получающий удовольствие от жизни, и теперь я получаю еще большее удовольствие, помогая кому-то, кого я уважаю и кем восхищаюсь. Поэтому каждый год мы выбираем кого-то особенного, кем наша команда искренне восхищается, и мы даем ему или ей наши часы и говорим: «Измените их. Делайте с ними все, что хотите». Три года тому назад над «машиной» работал мой хороший друг Алан Зильберштейн, мы сделали Black Box на базе HM2. Два года назад мы выбрали в партнеры Boucheron. Я дал им часы HM3, и они сделали из них сову. В прошлом году китайский художник Хуанг Ханканг сделал модель Flying Panda. Сейчас же нашим соавтором стал невероятно талантливый, но широко не известный часовщик из Финляндии. У него особо нет денег и он выпускает меньше 20 часов в год. Вы знаете, о ком речь?

Степан Сарпанева?
Да! Вы знакомы с его работами?

Конечно, мы стараемся рассказывать не только о широко известных часах.
Значит, вы отличаетесь от других людей, потому что, откровенно говоря, из всех моих ритейлеров, которым я показывал часы (а сделаны они были в январе) ни один не знал Степана. И, клянусь, 90% журналистов, пишущих о часах, понятия не имеют, кто он такой. Но этот парень невероятно талантлив. Он 10 лет жил, учился и работал в Швейцарии. Год он работал в Piaget, затем четыре года вместе с Кари Вутилайненом — в Parmigiani Fleurier, там он реставрировал самые красивые карманные часы в мире. Затем он год проработал в Vianney Halter и три с половиной года в Christophe Claret, занимаясь турбийонами. Потом он вернулся в Финляндию. У него не было денег, но он хотел создать свой собственный бренд, у него нет денег на воплощение своих идей, он и двадцати часов в год не создает, но делает все чтобы исполнить свою мечту. Я подумал, что если он поработает над одной из наших моделей, то мы сделаем его гораздо более известным, благодаря чему он сможет продавать больше часов, и его мечты станут реальностью. Это отличный план.

Я не могу поверить в то, что он делает лишь несколько часов в год и у него недостаточно финансов!
К сожалению такова жизнь. Итак, я дал ему модель, которую он хотел – HM3 Frog. И он создал на ее основе MoonMachine, потому что все, что он делает, связано с Луной. Вот она, его Луна, которая поворачивается и, когда она в центре, это полная Луна. И вот что происходит дальше — взгляните, небо движется вниз, потому что именно небо заводит весь механизм. Небо — это ротор. У нас впервые появилась такая модель, в которой небо «заводит» Луну. Эти часы выйдут под брендом MB&F и Sarpaneva. Мы представим новую модель по всему миру и поможем Степану стать гораздо более известным.

MOONMACHINE from MB&F on Vimeo.

Сколько экземпляров будет произведено?
Три раза по 18 экземпляров в течение двух лет, потому что Степан не может сделать всю эту работу в иные сроки. Будет восемнадцать титановых экземпляров с голубым небом, восемнадцать — в черном титановом корпусе с синим небом и 18 — в корпусе из красного золота с антрацитовым небом. Мы отправили Степану все наши механизмы, и он сам их меняет, сам делает Луну, сам вручную декорирует часы, сам располагает Луну на небе. Корпус модели немного отличается от обычного, так как сам механизм немного больше. Мы будем производить приблизительно 25 экземпляров в год, то есть по 2 в месяц.

А как протекало ваше сотрудничество? Вы просто дали ему часы, а он через некоторое время принес их вам в измененном виде?
Я знаю Степана несколько лет. Я большой его поклонник и всегда хочу купить его часы, когда их вижу. Однажды мы с ним обедали вместе, он посмотрел на меня и сказал: «Вам нужна Луна». Я спросил: «Что, прости?» И он ответил: «Вам нужна Луна. В одной из ваших моделей». Я сказал: «Ну да, возможно. А что бы ты сделал?» Он ответил: «У меня есть пара идей». Я сказал: «Отлично, расскажи мне». И он представил нам свою идею. Он сделал чертежи, предварительно попросив у нас наши, и фактически полностью придумал это усложнение, ротор-небо, и все остальное. Мы два раза ездили в Финляндию, он пару раз приезжал в Женеву, и в результате — вот она, эта модель. Жизнь очень проста, когда работаешь с отличными людьми.

Но это был совместный проект, или же это был его чертеж, а затем ваша команда создала по нему модель? Или же он приехал к вам с чертежами и вы сказали: «Вот это хорошо, вот это ужасно, а вот это нормально»?
Откровенно говоря, я ничего не менял. Такого никогда не было. В таких произведениях искусства, ничего не меняют. Когда Алан Зильберштейн переделал нашу модель HM2 и я увидел ее, я, прошу прощения, подумал — «Что за черт?» Это было совсем не то, чего я ожидал. Но я ничего не изменил, потому что это видение бренда MB&F Аланом Зильберштейном. То же самое было с Boucheron. Если вы что-то кому-то отдаете, то не для того, чтобы забрать обратно. Вы отдаете и все. Для творца, создателя очень сложно выпустить вещь из-под контроля.

Да, передать это кому-то должно быть очень сложно.
Представьте, что вы, фактически, отдаете своего ребенка кому-то, кто изменит его образ мыслей. Но у меня так много моих собственных детей, что время от времени мне приходится идти на то, чтобы отпустить их из-под контроля. Это то, что хотел Степан, и мне это нравится. JWLRYMachine – это то, что хотела сделать компания Boucheron, и мне это нравится. Black Box, которую создал Алан,я сначала возненавидел, а затем, спустя пару недель, полюбил. Потому что я люблю Алана, мне нравится то, что он делает. И потом, не следует ожидать, что кто-то другой сделает то, что сделали бы вы. Лучше принять тот факт, что вы контроль уходит из ваших рук.

Прототип новых часов — модель MB&F Horological Machine N°3 Frog